Известная история о Баль Шем Тове. В различных вариациях рассказывается о том, что в синагоге, где присутствовал Бааль Шем, кто-то вдруг громко закукарекал. Все присутствующие с гневом обернулись к нему, а он объяснил, что он простой еврей и не знает слов молитвы. Но и ему захотелось как-то выразить свою любовь и признательность Б-гу и поэтому он, не зная, что делать, закукарекал. Все присутствующие посмеялись над ним, но Бааль Шем сказал, что это кукареканье поднялось намного выше всех остальных молитв, потому что шло из чистого сердца, без примеси гордыни.
В истории этой ярко видны суть и подход хасидизма и историй, подобной этой есть великое множество. Ве принципы хасидизма здесь, как говорится, налицо: молитва от чистого сердца, отсутствие гордыни, ценность простого еврея. Однако, есть в этой истории сторона, не всегда открывающаяся взгляду без пристального внимания.
Если мы возьмем молитву, да и любую заповедь, - смыслы и корни ее настолько высоки, что мы обычно находимся лишь на зачаточных ступенях по отношению к ним. Даже большие мудрецы и раввины, пусть продвинувшиеся в этом направлении дальше обычных людей, все равно не постигают и тысячной доли тех тайн и смыслов, скрытых в словах Торы, молитвах и заповедях. По отношению к вышестоящим ступеням, к ангелам и пр., наши попытки тоже представляют из себя «кукареканье» и не более того. Задумавшись об этом, человек может впасть в отчаяние, то, что он делает, может показаться ему незначительным и пустым. Именно тут нам на помощь и приходит Бааль Шем Тов. Об объясняет нам, именно нам, каждому из нас, что несмотря ни на что, наши действия угодны и ценны перед Всевышним, если они исходят из чистого сердца. Важно намерение, а не результат, мудрость не в силах преодолеть непреодолимые расстояния, но душа способна прозреть, что никаких расстояний нет и Б-г «здесь и сейчас».
вторник, декабря 25, 2007
четверг, декабря 20, 2007
Cахар шель мицвот - плата за заповеди
Есть несколько важных вопросов, которые следует рассмотреть по этой теме, но для начала попробуем определить, о чем же идет речь, когда мы говорим о награде за заповеди.
В «пиркей авот» мы встречаем два высказывания на эту тему. Реби говорит, что нужно относиться с одинаковой осторожностью, как к легкой, так и к тяжелой заповеди, поскольку нам неизвестна награда за заповеди. Кроме того сказано что награда за заповедь – заповедь. Начнем со второго высказывания. Его можно понять так, что наградой за заповедь является другая заповедь. Также, во многих комментариях встречается объяснение, что наградой за заповедь является сама эта заповедь, само исполнение. Как это нужно понимать? Понимать это следует так, что исполнение заповеди влияет на человека, делает его лучше. Следовательно, это и является наградой.
Мы еще вернемся к этому объяснению, а пока что обратимся к первому, приведенному здесь высказыванию. Что вообще означает легкая и тяжелая заповедь? Можно сказать, что это такие заповеди, которые нам легко или тяжело исполнять. Какая-то заповедь требует временных и материальных затрат, а какая-то нет. То есть «тяжесть» и «легкость» здесь субъективные. Есть также объяснение, что речь идет об объективном различии. Есть более «тяжелые», более важные заповеди, за нарушение которых Торе подразумеваются различные наказания, а есть более легкие. И об этом говорит Реби, что не нужно обращать внимание на эти объективные различия, а одинаково исполнять все.
В хасидизме, однако, находится следующее объяснение. Откуда вообще может происходить различие между заповедями? Возьмем, к примеру, запрет Торы есть свинину. Есть ли у него смысл? Хотя этот запрет относиться к разряду «хуким», т.е. тех заповедей, которые человек не понимает, смысл несомненно есть. Он просто не лежит на поверхности. Скажем, к примеру, что смысл этой заповеди в том, что свинина плохо влияет на качества характера еврея. Или, что это вносит разлад в духовные миры, если еврей ест свинину. Что у нас получается? Получается, что Всевышний увидел, что свинина вредна и запретил ее? Но это утверждение абсурдно, так как Он создал как духовные миры и еврейские души, так и свинину. Он мог бы создать мир таким, что была бы заповедь есть свинину, и это влияло бы положительно, и был бы запрет есть говядину. Корень запрета в Его приказе, лишь потому, что Он запретил, это стало вредно. Любая причина означает вынужденное действие, но по отношению к Б-гу это неприменимо, поэтому корень всех заповедей это Его воля и лишь потом Его воля обращается в смысл.
В свете этого вообще невозможно говорить о более легких и более тяжелых заповедях. В Его воле, в Его желании все заповеди равны и лишь потом, по мере нисхождения, они обретают различные свойства.
Теперь вернемся ко второму высказыванию. Если само исполнение заповеди и является платой за нее, то оно будет таковым только в той мере, в какой оно повлияло на нас. Возьмем, к примеру, человека, который прочитал хорошую книгу. Само чтение и является наградой, ведь, во-первых, человек получил удовольствие, во-вторых (если это действительно достойная книга) это повлияло на него, сделало его лучше. Можно ли тоже самое сказать о заповедях? Если мы говорим о « мишпатим», тех заповедях, которые человек понимает, как помощь ближнему, установление мира и милостыня, то ответ обычно будет – да. Ведь человек обычно чувствует удовлетворение от хорошего дела и это также влияет на него в лучшую сторону. Но в отношении к «хуким» дело обстоит сложнее. Это больше похоже на ребенка, которого отец заставляет прочесть книгу, которая ему не нравится. Ом может сделать это из уважения к отцу, но не получит удовольствия и соответственно вряд ли книга на него повлияет, ведь она не подходит к его уровню. Однако отец наградит его за то, что он выполнил его просьбу. Конечно, отец хотел бы, чтобы сын понял и прочувствовал содержание, но награды он все равно удостоится.
Так же в отношении к заповедям, которые мы не понимаем. Если человек хотя бы чувствует, пусть не понимая, любовь и страх перед Всевышним, при исполнении заповеди, то это и будет являться его платой. Если он понимает, то, что делает, действует осознанно, то это, в данном случае будет платой, более высокого уровня ( В Кабале двум этим уровням соответсвуют мир Ецира и Брия. В мире Ецира находятся души служившие исполняющие заповеди на уровне эмоций, а в мире Брия души, исполняющих на уровне разума. Выше этого мир Ацилут, но это не тема нашего разговора).
Однако, даже механическое выполнение заповеди будет вознаграждено, так как все равно исполнена воля Всевышнего, однако платой в данном случае будет являться не само исполнение, так как от самого исполнения человек ничего не получил, а это будет награда от Всевышнего за исполнение Его воли.
И, как сказано об этом в святых книгах, что конец заключен в начале, также и в этом случае, самый низкий уровень физического действия выражает самый высокий уровень желания Б-га сотворить нижние миры, на котором нет, как мы сказали, разницы между заповедями, что означает отсутствие частного смысла и, соответственно, удовольствия каждой заповеди, а лишь общая воля, воплощающаяся в физическом исполнении.
В «пиркей авот» мы встречаем два высказывания на эту тему. Реби говорит, что нужно относиться с одинаковой осторожностью, как к легкой, так и к тяжелой заповеди, поскольку нам неизвестна награда за заповеди. Кроме того сказано что награда за заповедь – заповедь. Начнем со второго высказывания. Его можно понять так, что наградой за заповедь является другая заповедь. Также, во многих комментариях встречается объяснение, что наградой за заповедь является сама эта заповедь, само исполнение. Как это нужно понимать? Понимать это следует так, что исполнение заповеди влияет на человека, делает его лучше. Следовательно, это и является наградой.
Мы еще вернемся к этому объяснению, а пока что обратимся к первому, приведенному здесь высказыванию. Что вообще означает легкая и тяжелая заповедь? Можно сказать, что это такие заповеди, которые нам легко или тяжело исполнять. Какая-то заповедь требует временных и материальных затрат, а какая-то нет. То есть «тяжесть» и «легкость» здесь субъективные. Есть также объяснение, что речь идет об объективном различии. Есть более «тяжелые», более важные заповеди, за нарушение которых Торе подразумеваются различные наказания, а есть более легкие. И об этом говорит Реби, что не нужно обращать внимание на эти объективные различия, а одинаково исполнять все.
В хасидизме, однако, находится следующее объяснение. Откуда вообще может происходить различие между заповедями? Возьмем, к примеру, запрет Торы есть свинину. Есть ли у него смысл? Хотя этот запрет относиться к разряду «хуким», т.е. тех заповедей, которые человек не понимает, смысл несомненно есть. Он просто не лежит на поверхности. Скажем, к примеру, что смысл этой заповеди в том, что свинина плохо влияет на качества характера еврея. Или, что это вносит разлад в духовные миры, если еврей ест свинину. Что у нас получается? Получается, что Всевышний увидел, что свинина вредна и запретил ее? Но это утверждение абсурдно, так как Он создал как духовные миры и еврейские души, так и свинину. Он мог бы создать мир таким, что была бы заповедь есть свинину, и это влияло бы положительно, и был бы запрет есть говядину. Корень запрета в Его приказе, лишь потому, что Он запретил, это стало вредно. Любая причина означает вынужденное действие, но по отношению к Б-гу это неприменимо, поэтому корень всех заповедей это Его воля и лишь потом Его воля обращается в смысл.
В свете этого вообще невозможно говорить о более легких и более тяжелых заповедях. В Его воле, в Его желании все заповеди равны и лишь потом, по мере нисхождения, они обретают различные свойства.
Теперь вернемся ко второму высказыванию. Если само исполнение заповеди и является платой за нее, то оно будет таковым только в той мере, в какой оно повлияло на нас. Возьмем, к примеру, человека, который прочитал хорошую книгу. Само чтение и является наградой, ведь, во-первых, человек получил удовольствие, во-вторых (если это действительно достойная книга) это повлияло на него, сделало его лучше. Можно ли тоже самое сказать о заповедях? Если мы говорим о « мишпатим», тех заповедях, которые человек понимает, как помощь ближнему, установление мира и милостыня, то ответ обычно будет – да. Ведь человек обычно чувствует удовлетворение от хорошего дела и это также влияет на него в лучшую сторону. Но в отношении к «хуким» дело обстоит сложнее. Это больше похоже на ребенка, которого отец заставляет прочесть книгу, которая ему не нравится. Ом может сделать это из уважения к отцу, но не получит удовольствия и соответственно вряд ли книга на него повлияет, ведь она не подходит к его уровню. Однако отец наградит его за то, что он выполнил его просьбу. Конечно, отец хотел бы, чтобы сын понял и прочувствовал содержание, но награды он все равно удостоится.
Так же в отношении к заповедям, которые мы не понимаем. Если человек хотя бы чувствует, пусть не понимая, любовь и страх перед Всевышним, при исполнении заповеди, то это и будет являться его платой. Если он понимает, то, что делает, действует осознанно, то это, в данном случае будет платой, более высокого уровня ( В Кабале двум этим уровням соответсвуют мир Ецира и Брия. В мире Ецира находятся души служившие исполняющие заповеди на уровне эмоций, а в мире Брия души, исполняющих на уровне разума. Выше этого мир Ацилут, но это не тема нашего разговора).
Однако, даже механическое выполнение заповеди будет вознаграждено, так как все равно исполнена воля Всевышнего, однако платой в данном случае будет являться не само исполнение, так как от самого исполнения человек ничего не получил, а это будет награда от Всевышнего за исполнение Его воли.
И, как сказано об этом в святых книгах, что конец заключен в начале, также и в этом случае, самый низкий уровень физического действия выражает самый высокий уровень желания Б-га сотворить нижние миры, на котором нет, как мы сказали, разницы между заповедями, что означает отсутствие частного смысла и, соответственно, удовольствия каждой заповеди, а лишь общая воля, воплощающаяся в физическом исполнении.
среда, марта 07, 2007
История Пурима, на первый взгляд, одна из самых загадочных в Танахе. Дело в том, что при первом прочтении нам открывается обычная история заговоров и наветов, обычные политические интриги, особенно для восточных дворов. И, тем не менее, традиция говорит о Пуриме, как об одном из самых возвышенных дней в году в духовном плане. Более того, мудрецы говорят, что все праздники отменятся в будущем, кроме праздника Пурим. Понятно, что необходимо понять, что же скрыто в этом празднике, какие тайны кроютя за внешней последовательностью событий. Я не претендую здесь на полное и исчерпывающее объяснение, т.к. это попросту не в моих силах, но попытаюсь лишь немного приоткрыть завесу.
Мегилат Эстер (свиток Эстер) это единственная книга Танаха в которой не упоминается имя Б-га. И, естественно, напрашивается вопрос – почему? Люди и в обыденной жизни довольно часто упоминают всевышнего – «слава Б-гу», «упаси Б-г» и т.п. Религиозные люди делают это еще чаще. Как же можно понять, что в одной из книг письменной Торы, книге, послужившей основой для трех мировых религий, имя Творца не упоминается вообще? Явно, что это неспроста.
В самом названии – Мегилат Эстер содержится некое внутреннее противоречие. Мегила – свиток, происходит от слова «легалот» - раскрывать. Имя Эстер, происходит от слова «леастир» - скрывать. Итак, мегила это раскрытие сокрытого. Кто же сокрыт в мегиле? Мы уже упомянули, что в мегиле нету имени Б-га. Именно Он и сокрыт там. Б-г по разному проявлял себя в разные моменты еврейской истории. Иногда Он раскрывался, как во время выхода из Египта, когда исходу сопутствовали открытые чудеса, иногда больше оствался в тени. История Пурима по сути своей это история величайшего сокрытия, которое только можно представить. Однако, потенциально, в величайшем сокрытии таится возможность и величайшего открытия Б-га, ибо если человек найдет Его здесь, он найдет Его везде, или уже никогда не потеряет.
История Пурима это противостояние двух сил, имя одной - Израиль, имя другой – Амалек. По Торе, это два народа, две силы которые не могут существовать вместе. По заповеди Торы Амалека нужно уничтожить, причем полностью. Та же «заповедь», по-видимому, есть и у Амалека. Аман, происходивший от Амалека не хотел обращения евреев как греки или порабощения как римляне. Аман хотел «окончательного решения». Полного физического уничтожения еврейского народа. ( Кстати, еще одно величайшее сокрытие мы пережили совсем недавно, во время Катастрофы. Может, это сокрытие было больше пуримского, т.к. даже в скрытой форме Творец не проявил себя. Затея нового Амана удалась. Почти. Еще триста лет назад один из комментаторов Талмуда писал, что в наше время Амалек это Германия.)
Как же понять это противостояние, в чем его суть? В чем-то две эти противоположности удивительно схожи. Израиль в Торе назван «решит» - начало. Также Амалек назван «решит». Каждый из них несет свою идею до конца – Израиль в самопожертвовании ради Б-га, Амалек в борьбе против Б-га и Израиля. Когда евреи выходили из Египта, все народы были охвачены страхом, при виде чудес, сопровождавших исход. Никто не решался открыто вступить в противоборство. Никто, кроме одного народа. Амалек вышел воевать с евреями.Он готов был ошпариться сам, но доказать, что противостояние возможно.
Праздник Пурим связан с еще одним великим днем в году – Йом а Кипурим – день искупления. Можно много размышлять по поводу этой связи, но я хочу указать на одно сходство. Пурим происходит от слова «пур» - жребий. И в Йом Кипур тоже бросался жребий. Одно из служений, производимых первосвященником в этот день, был жребий, выбиравший между двумя козлами. Один из них должен был стать жертвой для Б-га, второй, на которого переносились все грехи народа Израиля, сбрасывался со скалы в пустыне, как подачка сатане. Мы не будем здесь рассуждать о смысле и тайне этого действий. Скажем лишь, что по закону, оба этих козла должны были быть абсолютно одинаковыми. Они должны были быть оба абсолютно черными, одинаковыми должны были быть их возраст и размер и даже цена, за которую они были куплены. Что же решало, кто пойдет в жертву Б-гу, а кто к дьяволу? – жребий.
Отрывок Торы, говорящий о заповеди истребления Амалека, звучит следующим образом: помни, что сделал тебе Амалек по дороге, когда ты выходил из Египта. Который встретился тебе по дороге, а ты был усталым…и т.д. Слово встретился звучит на иврите «карха» и может происходить от двух слов - «микре» - случай и «кор» - холод. Амалек охлаждает человека, утверждая, что все в нашем мире случайно. Он не выступает против идеи Б-га как таковой, против Б-га как создателя мира. Но он утверждает, что Его нет здесь и сейчас, а потому здесь и сейчас все случайно, человек волен вести себя как ему вздумается – нет суда и нет судьи. Израиль же, всей сутью своей доказывает, что есть суд и судья, что Б-г здесь и сейчас, «низводя» Б-га до самых мелких деталей жизни. Б-г для еврея не только в идеях, не только, даже в чувствах. Б-г для еврея везде от самого великого до самого малого, ежесекундно в жизни человека.
Нет, более абсолютного проявления случайности, чем жребий. Не зря Аман бросает именно жребий – это его стихия – случайность. Но Израиль доказывает, что и жребий не случаен, что работает здесь не теория вероятности, а божественное провидение. И в выборе жребия – выбор Б-га.
Попробуем сделать еще один шаг вглубь. Итак, Амалек доказывае философию случая в жизни. Нет провидения, нет божественного участия, а значит, человек волен делать все, что ему заблагорассудится. Нет Б-га, значит, нет морали, значит, побеждает сильнейший – закон джунглей. ( Гитлер воплотил эти идеи в политике и ежедневной практике войны и концлагерей)
Амалек не выступает против идеи Творца в принципе. Но тут то и есть величайшая загвоздка. Когда человек размышляет о мире, он неизбежно!, (если он честный человек) приходит к Б-гу. Потому что сам факт существования чего - либо вообще, есть самый большой вопрос, ибо естественное состояние для всего это небытие. Небытие естественно, бытие проблематично. Понимая это, человек приходит к идее Б-га, идее иного, абсолютного бытия. Но единственно, что человек может знать и сказать о таком Б-ге, это только то что Он есть. Но каков Он, каковы его требования к миру – ничего из этого мы сказать не можем. Для этого нужно откровение. Амалек останавливается на этом этапе. Он развивает великую, по своему, идею Б-га, Б-га, сумевшего ограничить свое бытие и создать реальный, настоящий мир. Ибо там где есть мир, там нет Б-га. Здесь место сказать, что существует и другая, противоположная концепция – нереального мира. Б-г настолько велик и бытие Его настолько абсолютно, что Он пребывает везде, а значит, мира нет, он только видимость. Это уводит нас в другую крайность – если нет мира, значит, нет свободы выбора, значит дела и поступки наши бессмысленны априори.
Израиль же, это третий взгляд на мир, это взгляд парадокса. Да, Б-г ограничил свое бытие и создал мир и мир этот реален, иначе не было бы смысла в исполнении Торы и заповедей, полученных нами при откровении на Синае от самого Б-га. Но при этом правилен и второй взгляд – Б-г не ограничивал себя, после сотворения мира, Он не претерпел никакого изменения и такой же, как до творения. Парадокс этот не доступен разуму, но доступен вере. Парадокс является таковым вследствии ограничений разума, но Б-г не подвластен никаким ограничениям. Тот уровень божественного, где нет парадокса и противоположности уживаются, называется «ацмут» - сама божественная сущность. Этот уровень, где Творец обладал абсолютной свободой выбора, ничто, кроме выбора, не могло повлиять на Его решение. Он обладал абсолютной свободой творить или не творить мир и как этот мир будет выглядеть. Добро и зло не абсолютны сами по себе – ничто не абсолютно само по себе, кроме Творца. Добро хорошо, потому что Творец выбрал его свободным выбором. Он мог сотворить мир не зависящим от Него, ограничить себя, и это было бы великое проявление Его мощи, но Он выбрал проявить еще более высокий уровень – уровень парадокса, бытия и небытия одновременно. Он мог выбрать Амалека, но выбрал Израиль.
Этот уровень проявляется и в Пурим и в Йом Кипур в жребии. Ибо по сути своей жребий бросается между равными вещами, так же как свободный выбор существует между равными вещами (потому что если вещи не равны, то это уже не свободный выбор, а выбор по пристрастию к преимуществам той или иной стороны). В Пурим это выражается также в заповеди человеку напиться до степени, что он не будет различать между «благословен Мордехай» и «прклят Аман». То есть человек может подняться и ему может раскрыться тот уровень божественности, где действительно нет разницы между Мордехаем и Аманом, Амалеком и Израилем.
Наши мудрецы говорят, что в Пурим евреи как бы вновь получили Тору. Если мы продолжим нашу линию, то увидим прямую связь между дарованием Торы и Пуримом. Существование мира обусловлено Торой, как сказали наши мудрецы, что Творец сотворил мир с условием, что евреи примут Тору на Синае. Если бы еврейский народ не принял бы Тору, не было бы мира. Был ли у евреев выбор при таком условии? Да, был. Это был самый свободный в мире выбор, не обусловленный ничем – выбрать небытие. На Синае было высочайшее в истории мира откровение, когда раскрылось всем, что Творец везде, в каждой детали мира, управляет всем. Со своей стороны Творец тоже выбрал Израиль, выбрал бытие мира свободным выбором. В Пурим, на первый взгляд было наоборот – было величайшее в мире сокрытие лика ( Величайшее сокрытие выражается не только в отсутствии проявления Творца, но и в невозможности человека выбирать между лучшим и худшим бытием. Когда еврею предлагали либо смерть, либо изменить вере, то еще был выбор. Но в пуримской истории этого выбора нет – все должны были умереть без права выбора, так же выбора не оставляли нацисты). При получении Торы природа скинула свое покрывало – остался один Творец. В пурим природа торжествовала, она завернулась в несколько одежд, скрывая Творца. Снова перед евреями, а значит, и перед миром встала возможность небытия. Но сокрытие лика обернулось величайшим раскрытием, на уровне первого откровения, когда все вновь увидели, что и здесь, в царстве ночи, в царстве случайности, ничто не случайно, а за всем стоит Творец. Поэтому то Пурим и стал вторым принятием Торы, причем именно Устной Торы. Ведь Устная Тора, в отличие от Письменной, не является откровением, а порождается человеческим разумом, т.е. через сокрытие природных оболочек.
Само дарование Торы ознаменовалось парадоксом – материальными заповедями. Дарование торы стерло границы между материальным и духовным, показав, что все суть одно. Так же и в Пурим, величайшее раскрытие не требует здесь отстранения от материального, как в Йом Кипур, а проявляется, нисходит до материального мира – трапезы и питья.
В этом загадка и тайна этого великого дня – праздника Пурим.
Мегилат Эстер (свиток Эстер) это единственная книга Танаха в которой не упоминается имя Б-га. И, естественно, напрашивается вопрос – почему? Люди и в обыденной жизни довольно часто упоминают всевышнего – «слава Б-гу», «упаси Б-г» и т.п. Религиозные люди делают это еще чаще. Как же можно понять, что в одной из книг письменной Торы, книге, послужившей основой для трех мировых религий, имя Творца не упоминается вообще? Явно, что это неспроста.
В самом названии – Мегилат Эстер содержится некое внутреннее противоречие. Мегила – свиток, происходит от слова «легалот» - раскрывать. Имя Эстер, происходит от слова «леастир» - скрывать. Итак, мегила это раскрытие сокрытого. Кто же сокрыт в мегиле? Мы уже упомянули, что в мегиле нету имени Б-га. Именно Он и сокрыт там. Б-г по разному проявлял себя в разные моменты еврейской истории. Иногда Он раскрывался, как во время выхода из Египта, когда исходу сопутствовали открытые чудеса, иногда больше оствался в тени. История Пурима по сути своей это история величайшего сокрытия, которое только можно представить. Однако, потенциально, в величайшем сокрытии таится возможность и величайшего открытия Б-га, ибо если человек найдет Его здесь, он найдет Его везде, или уже никогда не потеряет.
История Пурима это противостояние двух сил, имя одной - Израиль, имя другой – Амалек. По Торе, это два народа, две силы которые не могут существовать вместе. По заповеди Торы Амалека нужно уничтожить, причем полностью. Та же «заповедь», по-видимому, есть и у Амалека. Аман, происходивший от Амалека не хотел обращения евреев как греки или порабощения как римляне. Аман хотел «окончательного решения». Полного физического уничтожения еврейского народа. ( Кстати, еще одно величайшее сокрытие мы пережили совсем недавно, во время Катастрофы. Может, это сокрытие было больше пуримского, т.к. даже в скрытой форме Творец не проявил себя. Затея нового Амана удалась. Почти. Еще триста лет назад один из комментаторов Талмуда писал, что в наше время Амалек это Германия.)
Как же понять это противостояние, в чем его суть? В чем-то две эти противоположности удивительно схожи. Израиль в Торе назван «решит» - начало. Также Амалек назван «решит». Каждый из них несет свою идею до конца – Израиль в самопожертвовании ради Б-га, Амалек в борьбе против Б-га и Израиля. Когда евреи выходили из Египта, все народы были охвачены страхом, при виде чудес, сопровождавших исход. Никто не решался открыто вступить в противоборство. Никто, кроме одного народа. Амалек вышел воевать с евреями.Он готов был ошпариться сам, но доказать, что противостояние возможно.
Праздник Пурим связан с еще одним великим днем в году – Йом а Кипурим – день искупления. Можно много размышлять по поводу этой связи, но я хочу указать на одно сходство. Пурим происходит от слова «пур» - жребий. И в Йом Кипур тоже бросался жребий. Одно из служений, производимых первосвященником в этот день, был жребий, выбиравший между двумя козлами. Один из них должен был стать жертвой для Б-га, второй, на которого переносились все грехи народа Израиля, сбрасывался со скалы в пустыне, как подачка сатане. Мы не будем здесь рассуждать о смысле и тайне этого действий. Скажем лишь, что по закону, оба этих козла должны были быть абсолютно одинаковыми. Они должны были быть оба абсолютно черными, одинаковыми должны были быть их возраст и размер и даже цена, за которую они были куплены. Что же решало, кто пойдет в жертву Б-гу, а кто к дьяволу? – жребий.
Отрывок Торы, говорящий о заповеди истребления Амалека, звучит следующим образом: помни, что сделал тебе Амалек по дороге, когда ты выходил из Египта. Который встретился тебе по дороге, а ты был усталым…и т.д. Слово встретился звучит на иврите «карха» и может происходить от двух слов - «микре» - случай и «кор» - холод. Амалек охлаждает человека, утверждая, что все в нашем мире случайно. Он не выступает против идеи Б-га как таковой, против Б-га как создателя мира. Но он утверждает, что Его нет здесь и сейчас, а потому здесь и сейчас все случайно, человек волен вести себя как ему вздумается – нет суда и нет судьи. Израиль же, всей сутью своей доказывает, что есть суд и судья, что Б-г здесь и сейчас, «низводя» Б-га до самых мелких деталей жизни. Б-г для еврея не только в идеях, не только, даже в чувствах. Б-г для еврея везде от самого великого до самого малого, ежесекундно в жизни человека.
Нет, более абсолютного проявления случайности, чем жребий. Не зря Аман бросает именно жребий – это его стихия – случайность. Но Израиль доказывает, что и жребий не случаен, что работает здесь не теория вероятности, а божественное провидение. И в выборе жребия – выбор Б-га.
Попробуем сделать еще один шаг вглубь. Итак, Амалек доказывае философию случая в жизни. Нет провидения, нет божественного участия, а значит, человек волен делать все, что ему заблагорассудится. Нет Б-га, значит, нет морали, значит, побеждает сильнейший – закон джунглей. ( Гитлер воплотил эти идеи в политике и ежедневной практике войны и концлагерей)
Амалек не выступает против идеи Творца в принципе. Но тут то и есть величайшая загвоздка. Когда человек размышляет о мире, он неизбежно!, (если он честный человек) приходит к Б-гу. Потому что сам факт существования чего - либо вообще, есть самый большой вопрос, ибо естественное состояние для всего это небытие. Небытие естественно, бытие проблематично. Понимая это, человек приходит к идее Б-га, идее иного, абсолютного бытия. Но единственно, что человек может знать и сказать о таком Б-ге, это только то что Он есть. Но каков Он, каковы его требования к миру – ничего из этого мы сказать не можем. Для этого нужно откровение. Амалек останавливается на этом этапе. Он развивает великую, по своему, идею Б-га, Б-га, сумевшего ограничить свое бытие и создать реальный, настоящий мир. Ибо там где есть мир, там нет Б-га. Здесь место сказать, что существует и другая, противоположная концепция – нереального мира. Б-г настолько велик и бытие Его настолько абсолютно, что Он пребывает везде, а значит, мира нет, он только видимость. Это уводит нас в другую крайность – если нет мира, значит, нет свободы выбора, значит дела и поступки наши бессмысленны априори.
Израиль же, это третий взгляд на мир, это взгляд парадокса. Да, Б-г ограничил свое бытие и создал мир и мир этот реален, иначе не было бы смысла в исполнении Торы и заповедей, полученных нами при откровении на Синае от самого Б-га. Но при этом правилен и второй взгляд – Б-г не ограничивал себя, после сотворения мира, Он не претерпел никакого изменения и такой же, как до творения. Парадокс этот не доступен разуму, но доступен вере. Парадокс является таковым вследствии ограничений разума, но Б-г не подвластен никаким ограничениям. Тот уровень божественного, где нет парадокса и противоположности уживаются, называется «ацмут» - сама божественная сущность. Этот уровень, где Творец обладал абсолютной свободой выбора, ничто, кроме выбора, не могло повлиять на Его решение. Он обладал абсолютной свободой творить или не творить мир и как этот мир будет выглядеть. Добро и зло не абсолютны сами по себе – ничто не абсолютно само по себе, кроме Творца. Добро хорошо, потому что Творец выбрал его свободным выбором. Он мог сотворить мир не зависящим от Него, ограничить себя, и это было бы великое проявление Его мощи, но Он выбрал проявить еще более высокий уровень – уровень парадокса, бытия и небытия одновременно. Он мог выбрать Амалека, но выбрал Израиль.
Этот уровень проявляется и в Пурим и в Йом Кипур в жребии. Ибо по сути своей жребий бросается между равными вещами, так же как свободный выбор существует между равными вещами (потому что если вещи не равны, то это уже не свободный выбор, а выбор по пристрастию к преимуществам той или иной стороны). В Пурим это выражается также в заповеди человеку напиться до степени, что он не будет различать между «благословен Мордехай» и «прклят Аман». То есть человек может подняться и ему может раскрыться тот уровень божественности, где действительно нет разницы между Мордехаем и Аманом, Амалеком и Израилем.
Наши мудрецы говорят, что в Пурим евреи как бы вновь получили Тору. Если мы продолжим нашу линию, то увидим прямую связь между дарованием Торы и Пуримом. Существование мира обусловлено Торой, как сказали наши мудрецы, что Творец сотворил мир с условием, что евреи примут Тору на Синае. Если бы еврейский народ не принял бы Тору, не было бы мира. Был ли у евреев выбор при таком условии? Да, был. Это был самый свободный в мире выбор, не обусловленный ничем – выбрать небытие. На Синае было высочайшее в истории мира откровение, когда раскрылось всем, что Творец везде, в каждой детали мира, управляет всем. Со своей стороны Творец тоже выбрал Израиль, выбрал бытие мира свободным выбором. В Пурим, на первый взгляд было наоборот – было величайшее в мире сокрытие лика ( Величайшее сокрытие выражается не только в отсутствии проявления Творца, но и в невозможности человека выбирать между лучшим и худшим бытием. Когда еврею предлагали либо смерть, либо изменить вере, то еще был выбор. Но в пуримской истории этого выбора нет – все должны были умереть без права выбора, так же выбора не оставляли нацисты). При получении Торы природа скинула свое покрывало – остался один Творец. В пурим природа торжествовала, она завернулась в несколько одежд, скрывая Творца. Снова перед евреями, а значит, и перед миром встала возможность небытия. Но сокрытие лика обернулось величайшим раскрытием, на уровне первого откровения, когда все вновь увидели, что и здесь, в царстве ночи, в царстве случайности, ничто не случайно, а за всем стоит Творец. Поэтому то Пурим и стал вторым принятием Торы, причем именно Устной Торы. Ведь Устная Тора, в отличие от Письменной, не является откровением, а порождается человеческим разумом, т.е. через сокрытие природных оболочек.
Само дарование Торы ознаменовалось парадоксом – материальными заповедями. Дарование торы стерло границы между материальным и духовным, показав, что все суть одно. Так же и в Пурим, величайшее раскрытие не требует здесь отстранения от материального, как в Йом Кипур, а проявляется, нисходит до материального мира – трапезы и питья.
В этом загадка и тайна этого великого дня – праздника Пурим.
четверг, января 25, 2007
Дни "шовавим"
Мы находимся в дни, которые в еврейском народе называются «шовевим». Название это происходит от первых букв глав Торы, с которыми совпадают эти дни. Это главы Шмот, Ва Эра, Бо, Бешалах, Итро, Мишпатим. Эти дни считаются особенно подходящими для исправления, так называемых, грехов юности – всего, что связано с развратом в мыслях, словах, действиях. Почему именно эти главы?
В каком-то плане эти главы являются квинтэссенцией всей Торы. Начинаются они с главы Шмот, главы в которой рассказывается о том, как евреи спустились в Египет, а потом попали там в рабство. Это начало движения с первоначальной точки – спуск. Спуск ради подъема, ради грядущего возвышения над первоначальной точкой. Но спуск не ограничивается лишь легким склоном, нет, спуск неизбежно влечет за собой, уже непроизвольное падение, бездну и ком этот все больше увеличивается и невозможно его остановить. Невозможно остановить изнутри. Пленный не спасает себя сам. Для остановки падения и начала возвышения нужно вмешательство извне. Нужен спаситель. Спаситель сам изначально находится вне этого кома. Моше воспитывается в доме фараона, потом вовсе уходит из Египта. Там его ожидает откровение, там он получает миссию и вновь возвращается в Египет чтобы остановить катящийся ком – духовное и физическое разложение еврейского народа. Начинается вторая фаза – египетские казни, описанные в главах Ва Эра и Бо.
Ком останавливается. Начинается выход из египетского болота. Десять казней как молот бьют по Египту и по сознанию египтян и евреев. Нет, Б-гу не требуется десять раундов для нокаутирования фараона. Десятью речами был сотворен мир. Речь, в отличие от действия не имеет даже видимой независимости от своего творца. Мир должен был раскрывать волю Творца. Египтяне закрыли небо. Мир предстал людям самостоятельным, отделенным от корня. Нет, конечно, боги были, их было множество, но они были тоже частью существующего мира. Единый Творец стоит вне мира, Он – место вселенной, а не вселенная Его место. Нужно было десять ударов, чтобы разбить оболочки сковывающие сознание людей.
Первые три удара (кровь, лягушки, вши) были на уровне земли. Это самый минимальный уровень – показать, что у мира есть Творец. Есть единая сила, единая основа у мира. Холодная вода становится горячей кровью, лягушки, жертвуя своей жизнью, прыгают в печи, неживое становится живым. Вторая серия (дикие звери, мор, язвы) уже на уровне человеческого роста.
Второй урок должен был научить тому, что Творец не оставил землю, однажды сотворив ее, а продолжает управлять, направлять и вмешиваться. Казни ударяли по египтянам, обходя землю Гошен, где жили евреи. Третья серия была предназначена для последнего урока.
В мире много зла. Много боли. Люди, пытаясь объяснить происхождение зла, приписывают его злой силе, равноценной доброй и борющейся с ней постоянно. Таков китайский взгляд на мир, выраженный в знаке «инь-янь». Такова философия дуализма. Близок к этому подход христианства, приписывающий все плохое дьяволу, а хорошее Б-гу. Но еврейский пророк оспаривает этот взгляд. Я творю тьму и свет, говорит Всевышний. Тьма и свет, единство и борьба противоположностей – все исходит из одного источника. Источника, который соединяет в себе все, несущего все противоположности, находящийся сам вне них, вне мира. И добро и зло исходит от Всевышнего, пусть даже мы этого не понимаем. Это не значит того, что мы не должны бороться со злом на земле, ибо и это Его воля. Его воля в том чтобы зло было, и чтобы с ним боролись. Три последние (не считая казни первенцев) казни должны были научить этому.
Итак, падение остановлено, тьма начала рассеиваться. И здесь начинается подъем. Сначала переход через Красное море, о котором рассказано в главе Бе Шалах. Это уже было не только освобождение от оков, это была свобода. «Видела служанка на море, больше чем Иезезкель Бен Бузи, один из величайших пророков», говорят наши мудрецы. Исход закончился. Раб стал человеком. А человек обретает речь. А высшее проявление речи это песнь. Человек поет, когда завершен некий круг его жизни, его бытия. На море пел весь народ. Выше этого может быть только величайшее откровение в истории человечества, откровение Б-га еврейскому народу – дарование Торы.
О дарование Торы рассказывает глава Итро. Вроде бы цель достигнута. Начало обрело конец, спуск, падение обрели смысл. Что же добавляет нам в этой картине глава Мишпатим?
Того, кто читает эту главу, уже после первых строк, охватывает удивление. Еще бы, после величайшего возвышения, после величайшего откровения, мы ожидаем продолжения в том же духе. Чего нибудь возвышенного, духовного откровения, пророчества, жаждется нам. Но, в главе, вместо этого, приведены сами обыденные деловые и имущественные законы о рабах, о порче имущества и т.п. Как, как могло это оказаться здесь?
Ответ состоит в том, что и возвышение не является самоцелью. Цель творения в том чтобы построить Б-гу «жилище в нижних мирах». То есть взять, собрать все возвышенное, святое и принести это обратно в мир. Не убегать от мира в своем возвышении, а вернуться в мир, в самую обыденную жизнь со всеми ее мелочами, недостатками, обманами, торговлей и возвысить ее. Возвысить до святости. Святой не тот, кто свят в своем отречение от мира, а тот кто может оставаться святым, будучи в миру. Показать, что противоречия между материей и духом нет, что все едино, объеденить противоположности. Это и есть главная миссия еврейского народа в этом мире. Этому учит нас глава Мишпатим.
Остается объяснить, почему в эти недели особенно обращают внимание на качество, называемое в кабале «есод» - всего, что связано с развратом.
Пока уровень святости не достигнут, жизнь остается полем борьбы между материей и духом. Разврат связан с самым материальным в человеке, с тем уровнем, где человек подобен животному. Но, в наиболее низкой вещи скрыт наибольший потенциал. Еврей призван, не отказываться от этого влечения, а освятить его. Освятив его, человек становится, подобно Творцу, создателем нового творения, нового человека. Одухотворить материальное – это смысл и цель этих недель, этих глав. Смысл жизни.
В каком-то плане эти главы являются квинтэссенцией всей Торы. Начинаются они с главы Шмот, главы в которой рассказывается о том, как евреи спустились в Египет, а потом попали там в рабство. Это начало движения с первоначальной точки – спуск. Спуск ради подъема, ради грядущего возвышения над первоначальной точкой. Но спуск не ограничивается лишь легким склоном, нет, спуск неизбежно влечет за собой, уже непроизвольное падение, бездну и ком этот все больше увеличивается и невозможно его остановить. Невозможно остановить изнутри. Пленный не спасает себя сам. Для остановки падения и начала возвышения нужно вмешательство извне. Нужен спаситель. Спаситель сам изначально находится вне этого кома. Моше воспитывается в доме фараона, потом вовсе уходит из Египта. Там его ожидает откровение, там он получает миссию и вновь возвращается в Египет чтобы остановить катящийся ком – духовное и физическое разложение еврейского народа. Начинается вторая фаза – египетские казни, описанные в главах Ва Эра и Бо.
Ком останавливается. Начинается выход из египетского болота. Десять казней как молот бьют по Египту и по сознанию египтян и евреев. Нет, Б-гу не требуется десять раундов для нокаутирования фараона. Десятью речами был сотворен мир. Речь, в отличие от действия не имеет даже видимой независимости от своего творца. Мир должен был раскрывать волю Творца. Египтяне закрыли небо. Мир предстал людям самостоятельным, отделенным от корня. Нет, конечно, боги были, их было множество, но они были тоже частью существующего мира. Единый Творец стоит вне мира, Он – место вселенной, а не вселенная Его место. Нужно было десять ударов, чтобы разбить оболочки сковывающие сознание людей.
Первые три удара (кровь, лягушки, вши) были на уровне земли. Это самый минимальный уровень – показать, что у мира есть Творец. Есть единая сила, единая основа у мира. Холодная вода становится горячей кровью, лягушки, жертвуя своей жизнью, прыгают в печи, неживое становится живым. Вторая серия (дикие звери, мор, язвы) уже на уровне человеческого роста.
Второй урок должен был научить тому, что Творец не оставил землю, однажды сотворив ее, а продолжает управлять, направлять и вмешиваться. Казни ударяли по египтянам, обходя землю Гошен, где жили евреи. Третья серия была предназначена для последнего урока.
В мире много зла. Много боли. Люди, пытаясь объяснить происхождение зла, приписывают его злой силе, равноценной доброй и борющейся с ней постоянно. Таков китайский взгляд на мир, выраженный в знаке «инь-янь». Такова философия дуализма. Близок к этому подход христианства, приписывающий все плохое дьяволу, а хорошее Б-гу. Но еврейский пророк оспаривает этот взгляд. Я творю тьму и свет, говорит Всевышний. Тьма и свет, единство и борьба противоположностей – все исходит из одного источника. Источника, который соединяет в себе все, несущего все противоположности, находящийся сам вне них, вне мира. И добро и зло исходит от Всевышнего, пусть даже мы этого не понимаем. Это не значит того, что мы не должны бороться со злом на земле, ибо и это Его воля. Его воля в том чтобы зло было, и чтобы с ним боролись. Три последние (не считая казни первенцев) казни должны были научить этому.
Итак, падение остановлено, тьма начала рассеиваться. И здесь начинается подъем. Сначала переход через Красное море, о котором рассказано в главе Бе Шалах. Это уже было не только освобождение от оков, это была свобода. «Видела служанка на море, больше чем Иезезкель Бен Бузи, один из величайших пророков», говорят наши мудрецы. Исход закончился. Раб стал человеком. А человек обретает речь. А высшее проявление речи это песнь. Человек поет, когда завершен некий круг его жизни, его бытия. На море пел весь народ. Выше этого может быть только величайшее откровение в истории человечества, откровение Б-га еврейскому народу – дарование Торы.
О дарование Торы рассказывает глава Итро. Вроде бы цель достигнута. Начало обрело конец, спуск, падение обрели смысл. Что же добавляет нам в этой картине глава Мишпатим?
Того, кто читает эту главу, уже после первых строк, охватывает удивление. Еще бы, после величайшего возвышения, после величайшего откровения, мы ожидаем продолжения в том же духе. Чего нибудь возвышенного, духовного откровения, пророчества, жаждется нам. Но, в главе, вместо этого, приведены сами обыденные деловые и имущественные законы о рабах, о порче имущества и т.п. Как, как могло это оказаться здесь?
Ответ состоит в том, что и возвышение не является самоцелью. Цель творения в том чтобы построить Б-гу «жилище в нижних мирах». То есть взять, собрать все возвышенное, святое и принести это обратно в мир. Не убегать от мира в своем возвышении, а вернуться в мир, в самую обыденную жизнь со всеми ее мелочами, недостатками, обманами, торговлей и возвысить ее. Возвысить до святости. Святой не тот, кто свят в своем отречение от мира, а тот кто может оставаться святым, будучи в миру. Показать, что противоречия между материей и духом нет, что все едино, объеденить противоположности. Это и есть главная миссия еврейского народа в этом мире. Этому учит нас глава Мишпатим.
Остается объяснить, почему в эти недели особенно обращают внимание на качество, называемое в кабале «есод» - всего, что связано с развратом.
Пока уровень святости не достигнут, жизнь остается полем борьбы между материей и духом. Разврат связан с самым материальным в человеке, с тем уровнем, где человек подобен животному. Но, в наиболее низкой вещи скрыт наибольший потенциал. Еврей призван, не отказываться от этого влечения, а освятить его. Освятив его, человек становится, подобно Творцу, создателем нового творения, нового человека. Одухотворить материальное – это смысл и цель этих недель, этих глав. Смысл жизни.
воскресенье, января 07, 2007
Глава Ва Ехи 2-ой год
У Йосефа родились в Египте два сына – Менаше и Эфраим. Как и все имена, данные праотцами и великими людьми, они выражают некую духовную работу, некое определенное отношение к миру, раскрываемое каждым из них. Тора сама рассказывает о смысле имен – Менаше, потому что Б-г дал забыть мне дом отца моего, Эфраим, потому что Б-г размножил, расплодил меня в земле бедствия моего. Имя Менаше призывает (несмотря ни на что) — выдержать. Выдержать, несмотря на то что дома отца рядом нет, а вокруг царит тьма. Имя Эфраим означает — идти вперед, расти, увеличиться. Не выдерживать натиск тьмы, а преобразовывать ее саму, превращать тьму в свет.
Это два пути в служении Б-гу. В большой картине два этих пути принадлежат «бейноним» и «цадиким» - средним и праведникам. Что означают эти понятия? По определению книги Тания ( одной из основопологающих книг хасидизма), «бейнони», средний это человек у которого есть природное стремление к добру и к злу и он призван бороться, подавлять в себе свое злое начало. Вся жизнь среднего это война, война с самим собой, со своей животной душой, своими страстями. Праведник, «цадик» это тот кто победил свое злое начало, у него отсутствует само влечение к злу. Его работа в этом мире – превращать тьму в свет. «Бейнони» это каждый из нас. Каждый способен контролировать себя, свои поступки, мысли, речь, не позволяя дурному началу завладеть ими. Праведником, человеком, изменившим саму свою суть невозможно стать, праведниками рождаются. Для подавляющего большинства людей способ служения это «иткафия» - подавление, война.
Но сказано уже в «Пиркей авот»: а народ Твой – все праведники. То есть, свойственное праведникам служение «итапха» - преобразование возможно на каком-то уровне для каждого человека.
Главное что отделяет нас от Б-га это материя. Б-г это духовность (насколько вообще можно давать какие-то определения о Всевышнем). Что отделяет нас от духовности?- материальность. Чем больше человек погружен в материальное, тем он дальше от духовного и наоборот. Именно поэтому во всех религиозных или духовных учениях проповедовалось всегда отречение от материального. Это видно и в христианстве со своим институтом монашества и в восточных религиях. Но все это верно лишь на первый взгляд. Отвечая на вопрос о цели творения, Мидраш говорит: Б-г сотвлрил мир, потому что возжелал создать себе жилище в нижних мирахю Под нижними мирами здесь подразумевается материальный мир (куда уж ниже). То есть, целью творения было привести Б-га, сделать Ему, благословенно имя Его, жилище в месте, наиболее от Него отдаленном. Выходит что материальный мир это не «издержки производства», не тьма, от которой нужно бежать, а наоборот, цель творения, место высочайшего божественного раскрытия. Это и уникально в иудаизме и в еврейском народе, как носителе этой религии – иудаизм не бежит от материи, а наоборот, пользуется ею, освящает ее. Большая часть заповедей, данных Б-гом на Синае еврейскому народу, связанны с материей. Это законы о цицит и тфилин и законы о плодах и посеве и законы о правильной пищи и т.д и т.д. Яркий пример – обрезание, которое христиане восприняли исключительно в духовном виде как обрезание сердца и дурных помыслов, в иудаизме имеет абсолютно материальное выражение. Это и есть превращение тьмы в свет, раскрытие духовного в материальном.
На духовных ступенях этому уровню соответствует «кдуша» - святость. Святость, по определению наших мудрецов (Месилат Яшарим и др.) это не уход от материального, как думают многие. Уровень отказа от материального называется «пришут» - отдаленность, и он лишь подготовительный уровень перед святостью. Святость это именно когда материальное не является помехой духовному, единство противоположностей, когда материальное и духовное суть одно. Опять таки, в большой картине, уровень этот доступен лишь единицам, однако в какой-то мере он принадлежит всему еврейскому народу и является основной его миссией на земле.
Мы видим в главе «Ва Ехи», что Йосеф считал, что именно Менаше, первенцу полагается главное благословение. Однако Яков отдал предпочтение Эфраиму. Оба вида служения принадлежали и самому Йосефу. Сначала главной его задачей было выстоять, выстоять в испытании, не раствориться во тьме Египта. Когда же исправление было закончено, он поднимается на новый уровень, становится фактически царем Египта и диктует свои законы, т.е. царствует над тьмой, преображая ее. Все же Йосеф считал главным первый вид служения. Действительно, если большая часть людей являются «бейноним» (потенциальными «бейноним»), то именно ради них, ради их работы был создан мир. Умение выстоять, выдержать войну длинною в жизнь, требует огромных усилий, требует качество терпения, умения ждать, а как сказали наши мудрецы, все грехи в мире были порождены из-за того, что человек не мог выждать, потерпеть. И все же Яков отдал предпочтение второму виду служения, приводящему непосредственно к главной цели творения – создать всевышнему, благословен Он, жилище в нижних мирах.
Это два пути в служении Б-гу. В большой картине два этих пути принадлежат «бейноним» и «цадиким» - средним и праведникам. Что означают эти понятия? По определению книги Тания ( одной из основопологающих книг хасидизма), «бейнони», средний это человек у которого есть природное стремление к добру и к злу и он призван бороться, подавлять в себе свое злое начало. Вся жизнь среднего это война, война с самим собой, со своей животной душой, своими страстями. Праведник, «цадик» это тот кто победил свое злое начало, у него отсутствует само влечение к злу. Его работа в этом мире – превращать тьму в свет. «Бейнони» это каждый из нас. Каждый способен контролировать себя, свои поступки, мысли, речь, не позволяя дурному началу завладеть ими. Праведником, человеком, изменившим саму свою суть невозможно стать, праведниками рождаются. Для подавляющего большинства людей способ служения это «иткафия» - подавление, война.
Но сказано уже в «Пиркей авот»: а народ Твой – все праведники. То есть, свойственное праведникам служение «итапха» - преобразование возможно на каком-то уровне для каждого человека.
Главное что отделяет нас от Б-га это материя. Б-г это духовность (насколько вообще можно давать какие-то определения о Всевышнем). Что отделяет нас от духовности?- материальность. Чем больше человек погружен в материальное, тем он дальше от духовного и наоборот. Именно поэтому во всех религиозных или духовных учениях проповедовалось всегда отречение от материального. Это видно и в христианстве со своим институтом монашества и в восточных религиях. Но все это верно лишь на первый взгляд. Отвечая на вопрос о цели творения, Мидраш говорит: Б-г сотвлрил мир, потому что возжелал создать себе жилище в нижних мирахю Под нижними мирами здесь подразумевается материальный мир (куда уж ниже). То есть, целью творения было привести Б-га, сделать Ему, благословенно имя Его, жилище в месте, наиболее от Него отдаленном. Выходит что материальный мир это не «издержки производства», не тьма, от которой нужно бежать, а наоборот, цель творения, место высочайшего божественного раскрытия. Это и уникально в иудаизме и в еврейском народе, как носителе этой религии – иудаизм не бежит от материи, а наоборот, пользуется ею, освящает ее. Большая часть заповедей, данных Б-гом на Синае еврейскому народу, связанны с материей. Это законы о цицит и тфилин и законы о плодах и посеве и законы о правильной пищи и т.д и т.д. Яркий пример – обрезание, которое христиане восприняли исключительно в духовном виде как обрезание сердца и дурных помыслов, в иудаизме имеет абсолютно материальное выражение. Это и есть превращение тьмы в свет, раскрытие духовного в материальном.
На духовных ступенях этому уровню соответствует «кдуша» - святость. Святость, по определению наших мудрецов (Месилат Яшарим и др.) это не уход от материального, как думают многие. Уровень отказа от материального называется «пришут» - отдаленность, и он лишь подготовительный уровень перед святостью. Святость это именно когда материальное не является помехой духовному, единство противоположностей, когда материальное и духовное суть одно. Опять таки, в большой картине, уровень этот доступен лишь единицам, однако в какой-то мере он принадлежит всему еврейскому народу и является основной его миссией на земле.
Мы видим в главе «Ва Ехи», что Йосеф считал, что именно Менаше, первенцу полагается главное благословение. Однако Яков отдал предпочтение Эфраиму. Оба вида служения принадлежали и самому Йосефу. Сначала главной его задачей было выстоять, выстоять в испытании, не раствориться во тьме Египта. Когда же исправление было закончено, он поднимается на новый уровень, становится фактически царем Египта и диктует свои законы, т.е. царствует над тьмой, преображая ее. Все же Йосеф считал главным первый вид служения. Действительно, если большая часть людей являются «бейноним» (потенциальными «бейноним»), то именно ради них, ради их работы был создан мир. Умение выстоять, выдержать войну длинною в жизнь, требует огромных усилий, требует качество терпения, умения ждать, а как сказали наши мудрецы, все грехи в мире были порождены из-за того, что человек не мог выждать, потерпеть. И все же Яков отдал предпочтение второму виду служения, приводящему непосредственно к главной цели творения – создать всевышнему, благословен Он, жилище в нижних мирах.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)